«Moro Di Venezia» раскрывается запахом холодной воды: зимней воды в каналах, испарины на старинных стенах, влажным пронизывающим ветром. Запах воды становится горьким, солоноватым, хвойным. Пахнет древесным мхом и японским деревом хиноки. Изначально соль – лишь одна из составляющих как раз аромата хиноки: он пахнет сосной, сеном и водорослями. Но постепенно соль и влага соединяются… И вот уже это запах зимнего моря.
Тонкой, звенящей, золотой нитью тянется аромат бергамота, становясь все сильнее, как зимнее солнце, которое совершенно не греет, но заставляет сверкать все, что способно сверкать.
А потом расцветают фиалки и ирисы, душистые, хрупкие и строгие. Их нежный аромат оказался самым сильным в «Moro Di Venezia». Фиалками и ирисами – не ирисовым корнем, а именно цветами ириса! — «Moro Di Venezia» будет пахнуть до конца. Это основная тема, ровная и благородная.
Зато фон многократно меняется: от ледяной влаги и мокрых камней – к запаху моря, от моря – к горечи грейпфрута и кисло-сладкому запаху ананаса, а затем – к специям, жарким, жгучим, к смеси перцев, корице, шафрану. Но как фруктовые ноты, так и ароматы специй в «Moro Di Venezia» сделаны полупрозрачными, словно растворенными в воздухе. Сдержанное благоухание фиалок и ирисов здесь ярче, чем фрукты и специи.
И когда появляется еще один цветок – ландыш – в природе пахнущий сильнее и звонче, чем фиалки, его тоже окутывает туман, поднимающийся от каналов, окутывает и заглушает его звон. А фиалки и ирисы плывут над туманом, будто призраки венецианцев, умерших во время карнавала, да так и не осознавших факт своей смерти…
Тонкой, звенящей, золотой нитью тянется аромат бергамота, становясь все сильнее, как зимнее солнце, которое совершенно не греет, но заставляет сверкать все, что способно сверкать.
А потом расцветают фиалки и ирисы, душистые, хрупкие и строгие. Их нежный аромат оказался самым сильным в «Moro Di Venezia». Фиалками и ирисами – не ирисовым корнем, а именно цветами ириса! — «Moro Di Venezia» будет пахнуть до конца. Это основная тема, ровная и благородная.
Зато фон многократно меняется: от ледяной влаги и мокрых камней – к запаху моря, от моря – к горечи грейпфрута и кисло-сладкому запаху ананаса, а затем – к специям, жарким, жгучим, к смеси перцев, корице, шафрану. Но как фруктовые ноты, так и ароматы специй в «Moro Di Venezia» сделаны полупрозрачными, словно растворенными в воздухе. Сдержанное благоухание фиалок и ирисов здесь ярче, чем фрукты и специи.
И когда появляется еще один цветок – ландыш – в природе пахнущий сильнее и звонче, чем фиалки, его тоже окутывает туман, поднимающийся от каналов, окутывает и заглушает его звон. А фиалки и ирисы плывут над туманом, будто призраки венецианцев, умерших во время карнавала, да так и не осознавших факт своей смерти…